Жермэн Гевремон
(1893-1968)
Жермэн Гевремон
(Жермэн Гриньон) родилась в Сен-Жероме 16 апреля 1893 года. Она росла в среде, которая
очень напоминала ту, что она будет описывать в своих романах. Её отец, Жозеф-Жером
Гриньон, адвокат и журналист, предпочитал всему одинокие прогулки. Её мать, Валентина
Лабель, увлекалась живописью. Она была родственницей того самого знаменитого
кюре Лабель, которого называли «Королём Севера». В семье Гриньон литература занимала
одну из главных позиций. Её отец и её дядя писали и публиковали свои книги.
Кроме того, она была кузиной Клода-Анри Гриньона, автора знаменитого романа
«Человек и его грех».
После учёбы в
Торонто, где она изучала английский и фортепиано, она работалла во дворце
правосудия в Сент-Сколастик, где жили в то время её родители. Она опубликовала несколько
статей в газетах. Во время поездки в Оттаву она встретила Гиацинта Гевремона и
вышла за него замуж. Мать её мужа была из семьи Бошмэнов в Сореле. Гиацинт и Жермэн
прожили в Оттаве четыре года, после чего переехали в Сорель. У них было пятеро детей.
Жермэн Гевремон столь же беззаветно полюбила место рождения своего мужа,
Шеналь-дю-Муан и острова на озере Сен-Пьер.
Когда умерла одна
из её дочерей, Жермэн Гевремон почувствовала, что ей необходимо расширить свои
горизонты. Она стала журналисткой в газете «The Gazette», затем в другой – «Курьер Сореля». В
1935 году она переезжает в Монреаль. Начиная с 1938 года она сотрудничает с журналом
«Пейзанна» Франсуазы Годе-Смет, целью которого было сохранение исторического
наследия и прославление крестьянского быта. Гевремон пишет заметки, сказки, очерки,
большинство из которых рассказывают о Шеналь-дю-Муан и о семье Бошмэнов.
Большую роль в
становлении Гевремон как писательницы сыграл Альфред Дероше. Это он подсказал
ей написать роман на основе её публикаций в «Пейзанне». Она добавила к ним
персонажи Пришлеца и Анжелины. Два года она работала на романом «Пришлец». Он
был отмечен премиями Дюверней и Давида в Квебеке и премией Сюлли-Оливье де Серр
во Франции, что сделало роман Гевремеон одним из самых заметных в квебекской
литературе. В 1947 году писательница опубликует продолжение романа
«Мари-Дидас». В 1950 году оба романа будут изданы в Нью-Йорке и в Лондоне.
Слава улыбнулась Жермэн Гевремон. Она получила все возможные литературные
премии, в том числе и премию Генерала-Губернатора Канады в 1951 году. Её романы
стали радиопостановками с 1952 по 1954 годы. Они послужили материалом для
телесериала (1954-1960). В дальнейшем она работала над продолжением романа
Мари-Дидас, но смерть помешала ей и она не опубликовала ни его, ни своей
автобиографии.
Жермэн Гевремон
была последней из значительных писателей-почвенников. Как я уже сказал, её
первая книга «На земле»(1942) была собранием разрозненных набросков, сказок и
рассказов из крестьянской жизни, среди персонажей которых уже можно угадать
тех, что станут прообразами односельчан Бошмэна, да и действие этой книги
происходит там же, в Шеналь-дю-Муан. Всего в сборнике 18 рассказов, из которых
14 напрямую связаны с будущим романом. Все основные действующие лица уже
присутствуют, за исключением самого «Пришлеца» и Анжелины. В начале сборника
Мари-Аманда ещё не замужем, живёт в родительском доме, у неё есть ещё и сестра
Аликса, а брат Амабль нарисован настоящим Бошмэном – трудолюбивым, сильным и
упорным, что будет изменено в романе. То же произойдёт и с Альфонсиной
(Фонсиной): в рассказах она – сельская учительница и обладает сильным характером,
а в романе Гевремон сделает её вялой и неумелой. Вот краткий обзор четырнадцати
рассказов из жизни Шеналь-дю-Муан:
Затопи печь
Рождество. Амабль
просит руки Альфонсины Ладусёр, школьной учительницы. Она просит его подождать
год: она уезжает в город. Накануне Рождества без предупреждения она появляется
вновь и уже сама просит Амабля жениться на ней. Понятно, что в этом рассказе
Амабль и Альфонсина не столь аморфны, как это будет в романе «Пришлец». Уже в
этом рассказе Дидас Бошмэн описан крупно: «Характер у него был цельный, говорил
он медленно, но мгновенно вспыхивал, приходя в ярость. Папаше Дидас, по словам
соседей, был себе на уме и знал, что делал».
Лёд пошёл
Ледоход на реке –
начало весны. Мари-Аманда восхищена пробуждением природы, но радость её омрачена
тем, что её возлюбленный Люджер Обюшон должен снова уйти в плаванье; на этот
раз он уйдёт к «солёной воде», т.е. впервые совершит океанское плаванье. Когда
он сообщает ей об этом, она совершенно подавлена новостью, не знает, что и
думать.
Добрый побирушка
«У каждой семьи в
округе Сент-Анн был свой побирушка», так начинает свой рассказ Гевремон. Тот,
что приходил к Бошмэнам, был кем угодно, только не тем, кто просит милостыню.
Он приходил, словно делал им одолжение. Хозяева должны были заслужить его расположение!
Но этой весной его визит закончился очень плохо. Он надеялся, что Бошмэны
осыплют его подарками, потому что его не было ни в прошлом году, ни в
позапрошлом...
Молитва
Жена Дидаса
Матильда чувствует себя старой и усталой. И то сказать, она принимает близко к
сердцу несчастья всех, своих и чужих, и теперь это тяготит её. С ними живёт её
дед, скоро в дом должна войти Альфонсина. Матильда говорит себе, что в её доме
никогда не будет места для неё самой.
Большая свадьба
Амабль и Фонсина
женятся. Автор описывает сельскую свадьбу, особенно приготовления невесты, что
поставят на стол и последующую трапезу, на которую позвали всю деревню.
Тем временем Дидас Бошмэн наливал мужикам то крепкого
тёмного пива, то чарочку своей лучшей, светлой, как слеза, самогонки, а
Мари-Аманда подносила женщинам в стаканах на два пальца вина из одуванчиков,
настоенного и выдержанного, не кисляк какой-нибудь, а благородного вина,
которое течёт по жилам и будоражит, точно золотой янтарь.
Согласие
Рассказ,
написанный в форме поэмы. Дидас отождествляет себя со своей кобылой и
отказывается продавать её, чтобы купить трактор, на чём настаивают молодые.
Несчастье
Странное дело! Среди этих обитателей, рождённых на
острове, живущих на реке, каждый день пользующихся валкими лодочками, не было
ни одного, кто умел бы плавать.
Что случилось с
юношей Эфремом? Никто не мог ответить на этот вопрос. Это мать его нашла
«лодчонку Эфрема такую валкую, что, казалось, сама себя баюкала в тростниках на
солнце». Собрались все, обшарили дно вокруг и нашли тело. Матильда попросила
Фонсину « по старинному обычаю остановить маятник (...), чтобы знать потом,
когда скорбеть на сороковины».
Соседи судятся
Пьер-Ком
Провенсаль убил собаку Бошмэнов. Затеяли суд. Против всех ожиданий, два соседя,
ненавидевшие друг друга, объединились против своих адвокатов.
Перед осенью
Дидас не находит
себе места после смерти сына. Наступает осень. «Все охотники налаживали ружья
бить утку, смазывали жиром речные сапоги, проверяли затяжки.» Охота позволит
Дидасу вернуться к жизни.
Ангел де-Фруа
У де-Фруа была
дочь, прелестное дитя, и три сына-увальня. Его дочь умирает и де-Фруа
безутешен.
Егерь пришёл
Дидас охотился в
неположеное время прямо на глазах у егеря[1].
Большая вода
Дед Бошмэн рассказывает
о наводнении 1865 года, когда их всех чуть не снесло водой. Люджер делает
предложение Мари-Аманда.
Новый знакомый
Дидас оскорбляет
смотрителя маяка, который отказывается драться, несмотря на свою внушительную
комплекцию.
На Рождество
Люджер и Мари-Аманда
поженились и живут на островке. У них родилась дочь, маленькая Матильда. В
рождественскую ночь Люджер должен помочь соседу, у которого умерла мать,
переплыть реку, несмотря на лёд. Река ещё не стала.
Как я уже сказал
выше, все эти рассказы подготавливали роман. Так о чём же главная книга
Гевремон «Пришлец»?
Семья Бошмэнов
уже несколько поколений живёт в Шеналь-дю-Муан, что напротив Сорельских
островов на реке Сен-Лоран. Она возделывает землю, которая передаётся по
наследству от отца к старшему сыну. Дидас Бошмэн год назад овдовел. Ещё
несколькими годами раньше его сын Эфрем утонул. Другой его сын Амабль и его
невестка Фонсина живут пассивно, без интереса к земле. Дидас не знает, как он
сможет передать им землю, чтобы традиция семьи Бошмэнов продолжалась.
В этой безысходной обстановке проходят дни, пока однажды осенью под вечер в
дом постучался человек. Себя назвать он отказался, за что и был прозван
Пришлецом. Дидас вскоре увидел, что Пришлец не только отличный работник, но и
весельчак, который точно вдохнул жизнь в дом. Дидас привязывается к нему и
предлагает ему остаться в доме на зиму. Зимой в доме Дидаса частые гости – люди
приходят послушать рассказы Пришлеца о дальних местах, где тот побывал, а
рассказчик он замечательный и все жители Шеналь-дю-Муана очарованы им. Надо
сказать, что в начале ХХ века квебекские крестьяне редко знали чём-то за
пределами их деревни.
Анжелина Демарэ, хроменькая девушка по соседству, умница и красавица,
отказавшая многим женихам, которым интересней была земля её усопшего отца, чем
она сама, тоже смотрит на Пришлеца влюблёнными глазами. Против всякого ожидания
Пришлец отвечает на её чувство; его привлекает ещё и то, что она «не от мира
сего». Проходят зима и весна. Пришлец снова и снова удивляет соседей Дидаса: он
построил лодку для Дидаса, починил его мебель, а то однажды поставил на место
зарвавшего деревенского «петушка», а ещё померялся силой с цирковым борцом и
победил заезжего силача. Он мог бы стать настоящим героем, если бы не один
порок : Пришлец выпивает. Он увлекает за собой молодёжь и даже самого Дидаса,
они пьянствуют в Сореле, ближайшем городке. Пришлецу жаль, что крепкий ещё
Дидас томится без жены и без настоящего наследника. Он подыскивает ему женщину,
акадийку, чужачку, на которой в конце романа Дидас вознамерится жениться.
Но в конце концов Пришлецу приходит время выбрать – остаться или уйти.
Анжелина, которая всё больше привязывается к нему, предлагает Пришлецу, точно
на серебряном блюде, землю Демарэ. Дидас, который считает Пришлеца чуть ли не
сыном, старается оставить его в деревне. Но есть многие, которые судачат о
Пришлеце совсем нелестно и втайне презирают его; им не нравится, что этот «Бог
Дорог» так сильно потеснил их и даже заставил их усомниться в правильности их
патриархального уклада жизни. Пришлец сомневается, не знает, что выбрать. «Если
останется, то у него будет дом, уверенность в завтрашнем дне, капиталец и
двадцать семь акров земли...», а «Если уйдёт, то – свобода, скитания и
загадочный ореол, который теперь гаснет... и вдруг, точно звон в воздухе, то –
лай собак, то – вьющийся дымок над печной трубой, новые места, десяток домишек,
чужие лица, потом – снова дорога, открытый широкий мир...»
Он хорошо видит в чём ему придётся уступить и уже почти согласился
остаться, но зов дорог оказался сильнее и он предпочёл свою свободу. Однажды
утром, ничего не сказав ни Дидасу, ни Анжелине, он взял свою котомку и исчез
навсегда.
Таков сюжет этого романа, который стал классикой квебекской литературы.
Возможно, что он ничем стилистически или эстетически не отличается от
предшествующих ему романов Гриньона, Рэнге или Савара, но в идейном отношении –
это большой шаг вперёд. Жермэн Гевремон заставляет читателя задуматься над
судьбой лесного бродяги, ведь Пришлец не пария, не дезертир. Это главнейший из
персонажей романа, наследник всех охотников и лесорубов, всех первопроходцев,
который живёт здесь и сейчас, который связан и с городом так же, как связан он
с природой. Другими словами, автор говорит о возможности иного бытия, что
традиции должны развиваться; при этом она сохраняет свои симпатии по отношению
к крестьянству. У Гевремон есть чувство меры, которого часто не достаёт
почвенникам, таким как Потвэн и его эпигоны. Читателю приятен Пришлец, но и те
крестьяне, что открыты миру, Дамас и Анжелина тоже симпатичны ему. Есть земля –
наследие отцов, но есть и широкий мир.
Есть ещё по крайней мере три вещи, которые позволяют объяснить успех этого
романа. Во-первых, все персонажи абсолютно реальны, все написаны необыкновенно
правдиво: и Пришлец, и Дидас, Амабль, Анжелина, Фонсина, Мария-Аманда, семьи
Провенсаль и Сальвай, Давид Демарэ. Все центральные персонажи сложны, ни в коей
мере не карикатурны, они – не марионетки в руках писательницы. Все они –
личности, с их убеждениями, все – особенны. Возникает ощущение, что все они не
придуманы, что всё было именно так. Во-вторых, описания природы и уникальных
мест – Сорельских островов – в романе таковы, что читатель одновременно
объемлет и животный мир и мир растений, мир крестьян и мир рыбаков, мир оседлый
и мир бродяжий, мир людей, пустивших корни, и тех, что не цепляются за землю. И
в-третьих, а это едва ли не самое главное – Жермэн Гевремон изъясняется
великолепным литературным языком, в котором есть и живая палитра народного
языка, и ритм, и поэзия, которые расцвечивают реализм повествования:
На следующий
день, выходя из церкви, Анжелина чувствовала, как сжимается её сердце. Она
направилась к своей коляске, не заговаривая ни с кем на паперти, не смея даже
глянуть по сторонам. И вдруг остановилась, поражённая. Поражённая и в то же
время испуганная, не привидилось ли ей... Её сердца забилось часто, заторопилось, будто желая бежать
навстречу счастью. Она прижала руки к груди, прислушиваясь: в голубом полудне
великий светлый смех мешался со звоном колоколов, таким же радостным, ничем не
сдерживаемым. Анжелина слегка повернула голову. Среди молодых людей в широких
чёрных драповых костюмах, в бежевых кепках, в бульдожих, по тогдашней моде,
ботинках, выделялась фигура Пришлеца, яркие рыжие его кудри на фоне бездонного
голубого неба шевелил ветер. Он заметил Анжелину и беспечной лёгкой походкой
пошёл к ней.
Выбрать отрывок для антологии совсем не просто.
Поэтому я и придумал «Параллельные тексты», которые позволяют просто переводить
понравившиеся эпизоды. Надо сказать, что роман «Пришлец» наиболее цельный у
Жермэн Гевремон.
Продолжение его, роман «Мари-Дидас» (1947), эксплуатируя ту же
тему, уже не столь значителен для квебекской литературы, хотя его язык
по-прежнему считается одной из её вершин. Роман этот разделён на две части.
Пришлец ушёл, но на его место пришла другая «чужачка», акадийка Бланш Вариёр,
на которой женился папаша-Дидас. Более того, Бланш забеременела и у Дидаса
Бошмэна появилась надежда получить «настоящего» Бошмена, продолжателя рода,
наследника. Амабль и Фонсина снова почувствовали угрозу. Фонсина тоже беремена,
но ей трудно тягаться с Бланш, чей темперамент много ярче и характер настолько
же твёрже. Что же касается Амабля, то он заранее оплакивает свою судьбу, как
подросток. И Амабль, и Фонсина боятся, что им достанется «пшик», а не
наследство. Их положение становится день ото дня всё незавиднее. Дидас с
Амаблем уже на ножах. Амабль решается на отчаянный шаг, чтобы получить хоть
что-то от отца: он уходит из дому, отправляется в Монреаль на заработки,
начинает работать грузчиком, но, увы, погибает от несчастного случая. В это же
время Фонсина прежевременно разрожается девочкой, которую назовут Мари-Дидас.
Вторая часть начинается шестью годами позже.
Кажется, что в дом Бошмэнов вернулась радость жизни. Маленькая Мари-Дидас
делает всех счастливее. Только Фонсина никак не примирится с утратой мужа и
завидует «акадийке». Но тут за несколько недель всё переворачивается вверх
дном. Дидас умирает, описание его смерти, пожалуй, самая поэтическая страница
этого романа:
Возвращаясь к
отцу, Мари-Аманда остановилась в растерянности на пороге комнаты. На лоскутном
одеяле плясали янтарные, золотые лучи солнца. В закатном свете голова старика
пылала. Его черты стали тоньше, взгляд его упирался в небо в огне. Дидас
казался ослеплённым этим огнём. Стая чёрных уток пронеслась в светящемся
прямоугольнике окна. Ни один мускул не дрогнул на лице умирающего. Мари-Аманда
поняла, что отец уже ничего не видит».
Через три недели умирает и «акадийка». Фонсина
чувствует себя виноватой в смерти свекрови, её ум не выдерживает потрясения.
Остаётся только Мари-Дидас и... Анжелина, которая будет заботиться о ней. Таким
образом род Бошмэнов угас.
Если роман «Пришлец» - роман мужской, в котором основные
роли отведены мужчинам, то «Мари-Дидас» - безсловно женский. В первой части
романа идёт борьба между «акадийкой» и Альфонсиной, Бланш в конце концов
принимают за свою в Шеналь-дю-Муан. Затем говорится о трауре Анжелины, всё это
поворотные моменты романа. Когда Пришлец ушёл, Фонсина стала в некотором смысле
и на некоторое время главным героем романа. Но вскоре ведующую роль получает
Бланш, акадийка – персонаж не простой, основательный, хорошо прописанный и
одинаково симпатичный и не очень. Понятно, что она вышла замуж за Дидаса,
потому что ей нужна была опора в жизни, надёжность и уверенность. По мнению
Фонсины – это самый гадкий тип женщин. Несмотря на это, Мари-Аманда и соседские
женщины принимают сторону акадийки, что позволяет автору нюансировать
восприятие этого персонажа.
Пришлец, даже покинув навсегда Шеналь-дю-Муан, всё
ещё присутствует в продолжении романа. Похоже, что он поменял положение вещей в
деревне и по мнению многих к худшему.
Пришлец не
принёс счастья Бошмэнам. Правда и то, что его магнетизм более не озарял их; но
борозда несчастих, которую он бессознательно пропахал вокруг их дома, и спустя
шесть лет ещё не зарубцевалась.
В конце романа Анжелина думает, что узнала лицо
Пришлеца в газете; там он величался «исчезнувшим победителем». Только его ли
это была фотография?
«В конце
концов, - подумала она, - что ж, он нашёл свою стезю. Он следует ей.» Тяжкий
вздох вырвался из её груди. И тогда же она подумала: «Он теперь знает, как я
его любила!» И сразу же она пожалела, что подумала о нём в прошедшем времени.
Она почувствовала себя вдовой. Но чувство собственного достоинства заставило её
поднять голову. Отныне она уже не брошенная старая дева, а вдова, а это звучит
гораздо достойней. (...) И всё-таки теперь она, калека, может сказать всем и
вся в Шеналь-дю-Муан, что Пришлец совершил то, что должен был совершить, что он
умер на войне «возведя очи к небесам, он отправился в ту последнюю для него
страну», в славе, как обещал, не бродягой подзаборным, как говорили о нём. Она
промолчала бы. Никто ничего о нём не узнал бы. Её молчание стало бы её победой
над молвой и хулой.
Что меня привлекает в почвенничестве Гевремон, так
это отсутствие общих мест, пустых рассуждений об истории и судьбах деревни. Она
обходится без бравурности, у неё нет тезисности, столь характерной для
произведений почвенников. Конечно, мы становимся свидетелями угасания рода
Бошмэнов, прежняя патриархильная деревня агонизирует, но автор при этом никого
не осуждает, у неё нет бессмысленной ностальгии, ни сожалений. Нет в её тексте
и проповедей. Она описывает людей, их драмы, их глупости, слабости, но и
душевную щедрость этих людей, их поиски счастья, их мечты, надежды, всё, чем
они богаты. Почвенническими эти два романа Гевремон делают исследователи её
творчества, чьи социо-критические комментарии направляют читателей в сторону
почвенничества, тогда как эти романы гораздо шире и трактуют человечество в
целом, а особую прелесть им придаёт тот факт, что они окрашены в цвета
квебекской деревни.
[1] Никому не сказав ни слова,
Дидас взял из ларя каравай, ножом срезал верхушку, одним движением вынул мякиш,
сунул внутрь шмат солёного сала, затем впихнул обратно мякиш. Он вышел под
парусом к островку, где собирался тайком поохотиться, по высокой воде, пока лёд
не вскрылся.
Едва он устроился под охотничьим тентом, как к нему
подплыл егерь.
- Чё эт ты тут делаешь, а, Дидас?
- Как видишь, - ответил Дидас, не скрывая своих
намерений.
Егерь был другом Дидаса и потому сказал по-хорошему:
- Я прошу вас, месьё Бошмэн, возвращайтеся домой. Не в
том вы возрасте, прознобит вас тут, да и лёд вот-вот пойдёт, потонете
ненароком.
- А и то, пожалуй, ты прав, Титов-сын, - задумчиво
ответил Дидас.
- А кроме того, вы ещё и в неположеное время охотитесь.
Тут и штраф, и лишение прав, и чёрт ногу сломит что... Я должон реквизировать
твоё ружьё, Дидас.
- Да, да, должон... реквизировать... – рассеянно повторил
Дидас.
Он уже не слушал его и не слышал, потому что круглые
глаза его под густыми кустистыми бровями были устремлены в небеса, где стайка
диких уток возвращалась к своей зимовке.
- Пригнись, Титов-сын, - сказал он вполголоса. Егерь, сам
заядлый охотник, инстинктивно сел на дно лодки. Папаша Дидас вскинул ружьё,
прицелился. Бах. Бах.
Шесть чёрных казарок упали камнем, а Дидас продолжил
разговор:
- Так что ты говорил, Титов-сын?
